На днях в Канаду приехал с визитом папа пимский. Одной, чуть ли не главной целью его визита, называют принесение извинений коренным народам Канады за эпизоды с так называемыми «резидентскими школами». Так назывались интернаты, функционировавшие под началом религиозных общин (не только католических), где содержались дети, насильственно изъятые из семей представителей тех самых коренных народов. Как и, пожалуй, в любых интернатах там имели место плохое обращение с учащимися, случаи сексуального насилия. Кроме того, дети там, случалось, болели и умирали, после чего их в ряде случаев просто закапывали без обозначения места захоронения иногда просто для того, чтобы спрятать концы в воду. В настоящее время нашли несколько таких необозначенных захоронений. Эти прекрасные практики продолжались со второй половины 19 века большей частью где-то до середины 70-х прошлого века. Последняя резидентская школа была закрыта аж в 1997 году.

Как же так получилось в стране вроде бы развитой демократии и правового государства? Для этого нужно немножко копнуть вглубь веков. Как все уже, наверное, знают, освоением Северной Америки первыми начали заниматься французы. И они основали здесь первые колонии и города. Новая Франция просуществовала более 200 лет. К автохтонному населению французские колонисты в целом относились весьма корректно: все союзные индейцы получили французское гражданство с правом переселения в метрополию. Их дети обоих полов могли бесплатно учиться в учебных заведениях Новой Франции. Колонисты вступали с аборигенами в браки, отчего произошла новая нация франкофонных метисов, которая расселилась на территории нынешних степных провинций. Индейским землям давался статус сеньорий, которыми официально управляли вожди, получавшие дворянские титулы. Также французы помогали своим союзникам продовольствием в трудные времена и защищали от ирокезов, которые при поддержке англичан ненадолго построили что-то вроде мини-империи.

Почему французы были такими «добренькими» можно лишь предполагать. Скорее всего, тут сыграли свою роль несколько обстоятельств. Во-первых, Франция 16 века – это страна ещё во многом феодальная. А в феодальном обществе гораздо важнее принадлежность к тому или иному сословию, нежели раса или национальность. Плюс свою роль сыграла католическая церковь, которая заняла весьма твёрдую позицию по отношению к индейцам в том смысле, что они тоже люди, и их нужно не колбасить, а обращать в христианскую веру, просвещать и вообще хорошо к ним относиться. Ну и, полагаю, не в последнюю очередь сыграл фактор относительной малочисленности французских поселенцев. Дело в том, что в те времена жизнь простого народа во Франции была вполне комфортной. И потому в метрополии находилось немного людей, желающих ехать за счастьем в холодные суровые края, где к тому же было легко сложить голову. Потому немногочисленные колонисты были рады любым союзникам и не пытались их как-то притеснять.

Однако в конце 18 века Новая Франция по результатам войны отошла английской короне. Англичане, в общем-то, тоже не бросились сразу притеснять аборигенов. Последние в целом имели те же права, что и белые поселенцы, и, при наличии соответствующего образования, вполне себе отставали свои права в британских судах. Но подавляющее большинство аборигенов и их вождей не были способны тягаться в крючкотворстве с ушлыми британцами, и постепенно в их распоряжении остались земли в так называемых «резервах», где было практически нереально прокормиться традиционными промыслами. Кроме того, после революции из США в Канаду переселились племена лояльных британцам индейцев, которым тоже нужно было выделить земли получше. Любопытно, что и по сей день в Квебеке племена бывших британских лоялистов говорят на английском языке, а французских – на французском как основном втором.

Таким образом аборигены, в основном, индейцы оказались здесь в довольно интересном состоянии, так как привычный образ жизни в новых условиях их прокормить уже не мог, а отказываться от него и начинать встраиваться в капиталистическую экономику: идти работать на предприятия или заниматься бизнесом они категорически не хотели. В резервах начался голод. Также многие автохтоны увлеклись алкоголем. Правительство вынуждено было начать их подкармливать (за счёт налогоплательщиков, разумеется), что вызывало в среде последних и их представителей в парламенте бурления известной субстанции. Правительство премьера Макдональда под давлением парламента сократило продовольственную помощь индейцам. Те мёрли как мухи, но не сдавались. Парламентарии в ответ наезжали на правительство на предмет, что оно морит индейцев голодом недостаточно усердно. По их логике, оголодав, последние должны будут сдаться и начать интегрироваться в общество. Но эта логика в отношении индейцев почему-то отказывалась работать. Замечу, что пару лет назад за эти экзерсисы над ними толпа индейцев и им сочувствующих обезглавила статую данного премьер-министра в Монреале.

Вот в такие прекрасные времена и появилась практика резидентских школ. По всей видимости, власти полагали, что раз нельзя перевоспитать взрослых аборигенов, надо взяться за их детей. Получалось, по всей видимости, не очень, но школы просуществовали более 100 лет. Уже в бытность папы Джастина (он же Жюстен) Трюдо Пьера премьером детей индейцев, насильно изъятых из семей, стали передавать с теми же целями на воспитание в семьи среднего класса.

В настоящее время значительная часть автохтонного населения по-прежнему неблагополучна. На самом деле есть довольно благополучные резервы, а есть совсем проблемные, где процветают алкоголизм, наркомания и прочие прекрасные явления. Индейцы довольно часто занимаются попрошайничеством, контрабандой и иными достойными занятиями. Мне их положение и отношение к ним очень напоминает таковые в случае европейских цыган.

Что касается разного рода «извинений», то у меня довольно неоднозначное к ним отношение. С одной стороны, я считаю, что потомки не должны извиняться за деяния своих предков. Всё же в прошлом были совсем иные нравы и ценности, и люди, их придерживавшиеся, искренне полагали, что поступают правильно и морально. С другой стороны, во всех подобных случаях было бы некисло проводить нормальное исследование подобных процессов и давать им соответствующую историческую, моральную и, при необходимости, правовую оценку.